После падения проклятья и возвращения столь драгоценных для каждого воспоминаний о жизни прошлой, Мина, вдоволь нарадовавшись вновь обретенным подругам, с нем меньшей радостью поняла, что ей, кстати говоря, не обязательно оставлять место учительницы литературы в сторибрукской школе. Персонал данного учебного заведения мог похвастаться личностями настолько незаурядными, что частично трансформировавшаяся в вампира мисс Харкер с чистой совестью могла позволить себе среди них затеряться. «Бедняга директор», — не без сочувствия думается молодой женщине. К слову, а кто у них директор? Карабас Барабас? Серый Волк? Матушка Готэль? Непременно нужно будет уточнить сей момент. Но чуть позже. Есть дела и более срочные. Как раз дабы заняться ими, юная леди покидает кабинет, нагруженная множеством работ, кои собирается проверить, притом сей же момент, поскольку откладывать столь полезное дело не видит никакой необходимости.
Какой-то зевака задерживается в дверях школы, обращает внимание на Мину, которая явно спешит, и почему-то сипло посмеивается. Мужчина следует за ней взглядом, показывая, что подобное поведение он находит весьма странным, однако, мисс Харкер это совершенно не беспокоит. Она ловко проскальзывает мимо, чиркнув молодого человека по носу шелковым плечом платья.
− Пpoшy простить! − одновременно выпаливают оба и ветер уносит их слова. Юная леди направляется в свое личное убежище – небольшой парк, где звуки не тревожат чересчур чуткий слух. Для многих это место наверняка показалось бы чересчур мрачным и угрюмым – огромные вековые сосны, ели, пихты и кедры своими макушками, казалось, доставали до небес, предварял же подлесок полуразрушенный грот, устроенный из необтёсанных камней. Стол, скамейки внутри грота были на удивление крепки и вполне способны служить тому предназначению, что от них требуется. И пусть все вокруг носило печать сумрачности, здесь царила блаженная тишина, столь же спасительная, сколь и целительная, нарушаемая лишь шумом колыхающихся верхушек древних стражей, словно бы охраняющих чей-то покой. Мина даже не сомневается, что дорогая сердцу обстановка и свежий воздух, облегчат процесс проверки, ускорив его и сделав более плодотворным. Мгновение спустя, она уже погружена в чужие мысли и вчитывается в неровные, небрежные строки. А еще начинает подумывать о том, что ученикам не помешали бы уроки на открытом воздухе, возможно, тогда они написали бы нечто более приемлемое.
— Джекил любил и всячески оберегал мистера Хайда, и прятал его вовсе не потому, что хотел обезопасить ни в чем неповинных людей от своего агрессивно настроенного альтер-эго, для которого убийство отнюдь не является чем-то из ряда вон выходящим, — зачитывает она отрывок из анализа известного произведения вслух. — Вряд ли Аттерсон, явно будучи человеком недалеким, нашел труп именно Эдварда Хайда, в самоубийство которого, к слову, верится с трудом, — мисс Харкер уже знает, что уединение её нарушено, однако, против компании не имеет ничего против, да и свежий взгляд на животрепещущий вопрос совсем не помешает. Вполне возможно, юное дарование вовсе не так безнадежно, как может показаться поначалу. Но пока выглядит так, будто читали они две разные книги. — Как Вам это нравится? — обращается Мину к джентльмену, почтившему её своим вниманием. — Довольно смело, неправда ли?